|
В этот день, 6 апреля, родился Рафаэль |
|
06.04.2022 13:36 |
|
В этот день, 6 апреля 1483 года, родился Рафаэль Санти, один из величайших представителей Высокого Ренессанса.
Копию работы великого К. Брюллова с известной картины Рафаэля Санти "Афинская школа" ("Философия", 1509-1511, Фреска Станца делла Сеньятура, кабинет Папы римского) можно увидеть в Санкт-Петербурге в здании музея Академии Художеств, в Зале Рафаэля.
 Среди изображенных фигур присутствует и Леонардо да Винчи. Попробуйте отыскать его самостоятельно, прежде чем читать дальше:). Фреска изображает не реальную группу афинян – здесь находятся не только афиняне (к примеру, философы Парменид и его ученик Зенон не были гражданами Афин) и даже не только современники, но также мыслители, жившие в другое время и в других странах (например, персидский философ-мистик Зороастр, живший за несколько веков до Платона, или мусульманский переводчик и комментатор Аристотеля Аверроэс, живший на много веков позже; источник: http://www.abc-people.com). "Афинская школа" - это идеальное сообщество мыслителей классической эпохи, сообщество учителей и учеников, связь между различными направлениями философии и науки. Изображая этих выдающихся людей прошлого, Рафаэль придает им черты своих выдающихся современников. 
1 - Леонардо да Винчи в образе Платона и Аристотель 2 - Пифагор 3 - Диоген Синопский 4 - Микеланджело в образе Гераклита 5 - автопортрет 6 - Эпикур 7 - Александр Македонский 8 - Сократ 9 - Евклид Очень красиво описывает эту картину Рудольф Баландин в своей книге "100 великих гениев": "Художник поставил перед собой задачу невероятной сложности. И гений его проявился уже в самом подходе к ее решению. Он разделил философов на несколько обособленных групп. Одни осматривают два глобуса - Земли и неба - последний, по-видимому, находится в руках Птолемея. Рядом другие увлечены решением геометрической задачи. Напротив - уединенный мечтатель. Возле него почтенный мыслитель вносит исправления в солидный фолиант под восхищенными взглядами одних и напряженным подглядыванием плагиатора, старающегося схватить чужую мысль налету. От этих людей отходит юноша, еще не избравший себе учителя, готовый к поискам истины. Сзади - Сократ, на пальцах объясняющий слушателям ход своих рассуждений. Совершенно замечательна фигура юноши в левом дальнем углу фрески. Он стремительно входит в это скопление мудрецов, держа в руке свиток и книгу; развеваются складки его плаща и кудри на голове. Стоящий рядом указывает ему дорогу, а некто из кружка Сократа приветствует его. Возможно, так олицетворена новая смелая мысль, которая вызовет новые споры, подвигнет на новые искания... Словно нищий на ступенях храма — одинокий Диоген, отстраненный от мирской суеты и дискуссий. Кто-то, проходя мимо, указывает на него, словно спрашивая спутника: не таков ли удел подлинного философа? Но тот обращает его внимание (и наше) на две фигуры, которые находятся в центре композиции. Это убеленный сединами Платон и молодой Аристотель. Они ведут диалог - спокойный спор, в котором освобождается от оков догм и предрассудков истина. Платон указывает на небо, где царят гармония, величие и высший разум. Аристотель простирает руку к земле, окружающему людей миру. В этом споре не может быть победителя, ибо для человека одинаково необходимы и безмерный космос, и родная Земля, познание которых будет длиться вечно. Несмотря на обособление групп философов, картина тяготеет к двум центральным фигурам, отчетливо выдающимся на фоне неба. Их единство подчеркивает система арочных сводов, последний из которых образует подобие рамы, в которой находятся Платон и Аристотель. Единство философий — в разнообразии отдельных школ и личных мнений. Так складывается великая симфония человеческого познания. Этому не мешает разобщенность мыслителей в пространстве и времени. Напротив, познание объединяет всех, кто искренне к нему стремится... И не случайно, конечно, в картине присутствуют люди всех возрастов, включая младенцев, а на их лицах не только сосредоточенность и задумчивость, но и светлые улыбки. В своих четырех великих композициях Рафаэль показал четыре основания, на которых должно покоиться человеческое общество: разум (философия, наука), доброта и любовь (религия), красота (искусство), справедливость (правосудие)".
|
|
В первый день весны, 1 марта 1445 года, родился Сандро Боттичелли |
|
01.03.2022 23:42 |
|
Джорджо Вазари (первый историк искусства и сам прекрасный живописец и архитектор) в своих "Жизнеописаниях знаменитых живописцев" в разделе, посвящённом Сандро Боттичелли, приводит забавные факты, он пишет:
"Был Сандро человеком весьма приятным и нередко любил подшутить над своими учениками и друзьями. Так, рассказывают, что, когда один из его учеников по имени Бьяджо выполнил для продажи тондо, точь-в-точь похожее на вышеназванное, Сандро продал его за шесть флоринов золотом одному горожанину и затем, разыскав Бьяджо, сказал ему: "Ну, я наконец продал эту твою картину; однако нужно ее сегодня вечером прибить повыше, тогда она будет выглядеть лучше, а завтра утром зайди на дом к этому самому горожанину и приведи его сюда, чтобы он увидел ее при хорошем освещении на своем месте, а там и денежки подсчитаешь". – "О, как вы это хорошо устроили, учитель!" – воскликнул Бьяджо, отправился в мастерскую, повесил тондо как можно выше и ушел. А в это время Сандро и Якопо, другой его ученик, вырезали из бумаги восемь капюшонов, какие носят горожане, и белым воском прилепили их на головах восьми ангелов, окружавших на названном тондо Мадонну. Наступило утро, и тут как тут появился Бьяджо с горожанином, купившим картину и знавшим о шутке. И вот, когда вошли они в мастерскую, Бьяджо посмотрел вверх и увидел, как его Мадонна, в окружении не ангелов, а флорентинской Синьории, восседает среди этих самых капюшонов; он чуть не закричал и хотел уже просить у покупателя прощения, но, видя, что тот молчит и даже хвалит картину, замолчал. В конце концов Бьяджо ушел вместе с горожанином и у того на дому получил за картину шесть флоринов, в соответствии с тем, как тот сторговался с его учителем, когда же он возвратился в мастерскую, Сандро и Якопо как раз только что сняли бумажные капюшоны, и он увидел, что его ангелы – ангелы, а не горожане в капюшонах, и так был поражен, что не знал, что и сказать. Обратившись наконец к Сандро, он промолвил: "Учитель мой, я прямо и не знаю, сон это или явь. У этих ангелов, когда я сюда пришел, были на головах красные капюшоны, а теперь их нет, так что же это значит?" – "Ты не в себе, Бьяджо, – ответил Сандро, – это деньги свели тебя с ума. Если бы это было так, неужели ты думаешь, что горожанин купил бы картину?" – "И правда, – согласился Бьяджо, – ведь он мне ничего не сказал. И все же мне это чудным показалось". А тут и все остальные подмастерья его обступили и наговорили столько, что он решил, что все они спятили с ума".
И ещё одна история в изложении Дж. Вазари: "Как-то поселился возле Сандро некий ткач и поставил без малого восемь станков, которые когда они работали, то не только бедного Сандро оглушали стуком стремян и грохотом ящиков, но сотрясали весь дом, который был и так не прочнее прочного. И потому то от одного шума, то от другого он не мог ни работать, ни сидеть дома. Он уже не раз просил соседа избавить его от этой муки, а тот отвечал ему, что у себя дома он хочет и может делать все, что ему нравится. Сандро рассердился и на свою стену, которая была выше соседской стены и не очень устойчивой, взгромоздил огромнейший камень, чуть не с воз размером, так что, казалось, при малейшем сотрясении стены он должен был упасть и проломить крышу, потолок, рамы и сукна соседа; а когда тот, перепугавшись, прибежал к Сандро, ему было отвечено теми же словами, что он-де у себя дома хочет и может делать все, что ему нравится, а так как он ничего другого не мог добиться, ему пришлось прийти к разумному соглашению и наладить с Сандро добрососедские отношения". А на нашем рисунке — события во Флоренции времён Савонаролы. Как пишет C.В.Зарницкий, "Во Флоренции что-то продолжало меняться. Речь шла не о каком-то новом заговоре против Медичи, процессы были значительно глубже — изменялись сами настроения горожан. Наступающие перемены можно было почувствовать уже по карнавалу, который в новом, 1486 году прошел на редкость скучно. Вместо обычного бесшабашного веселья он приобрел черты какой-то навязчивой назидательности. И случилось это не только потому, что Великолепный на сей раз отказался принимать участие в его подготовке и проведении — просто почему-то изменилась обстановка. Не было колесниц с восседающими на них Флорой и прочими весенними божествами, не проходила по улицам города Весна, рассыпающая щедрые дары. Даже прежние песни, казалось, звучали как-то приглушенно и далеко не весело. Это настроение особенно усилилось после того, как черные буйволы проволокли по улицам Флоренции колесницу Смерти, напомнившую всем о тщете и суетности этой жизни. Дальше — больше: на улицах Флоренции появились люди в белых одеждах, которые публично каялись в своих прегрешениях и призывали к этому других. Их становилось все больше, и в основном это была молодежь, которая вдруг потребовала отказа от роскоши и лжеучений. В народе они получили прозвище «пьяньони», то есть «плакс». Сначала на них смотрели с недоумением и насмешками, но постепенно чувство беспокойства, распространяемое ими, стало затрагивать все больше и больше народа. Церкви были заполнены людьми, спешащими искупить свои грехи". Брат Боттичелли был активным приверженцем учения Савонаролы. Одна из исторических версий утверждает, что сам Боттичелли тоже подвергся этому влиянию и даже отнёс на костёр тщеславия свою картину. Это, конечно, спорный и недоказанный факт. Но вот что интересно. Во-первых, надпись (на греческом) на картине "Мистическое Рождество": "Эта картина была написана мной, Александро (прим. - настоящее имя художника - Аллесандро ди Мариано ди Ванни Филипепи, а Боттичелли - прозвище, доставшееся от брата, и означает оно "Бочонок") в конце смут после того времени, когда осуществилось предсказание Иоанна в 11 главе и второй скорби Апокалипсиса, когда сатана был отпущен на землю на три с половиной года. Затем он будет вновь заточен в цепи и мы увидим его поверженным, как представлено в этой картине". Тема Рождества сочетается здесь с темой Страшного суда. Во-вторых, — надписи на лентах ангелов на картине: как обнаружил исследователь Рэб Хатфилд, они соответствуют 12 мистическим свойствам Девы Марии из текстов проповедей Савонаролы на сохранившихся в библиотеке деревянных гравюрах!  
|
|
В этот день 8 февраля родился художник, изменивший мировую моду! |
|
08.02.2022 12:08 |
|
В этот день, 8 февраля в 1866 году, родился удивительный художник Леон Бакст, - художник, изменивший мировую моду!
"Современники вспоминали, что Бакст никогда не терзался муками творчества". Его фонтанирующая творческая энергия помогла ему стать ведущим художником театральных "Русских сезонов" С. Дягилева. Л. Бакст объявил, что в театре теперь надо не слушать, а смотреть. Его театральные костюмы ещё при жизни выставлялись в Лувре. Модели, которые он разрабатывал, восхищали зрителей в театре и влияли на всю мировую моду: "Париж был подлинно пьян Бакстом". Л. Бакст добивался единства музыки, живописи и пластики, именно это способствовало мощному эмоциональному воздействию на зрителей в театре. "В каждом цвете существуют оттенки, выражающие иногда искренность и целомудрие, иногда чувственность и даже зверство, иногда гордость, иногда отчаяние. Это может быть… передано публике… Именно это я пытался сделать в "Шахерезаде". На печальный зеленый я кладу синий, полный отчаяния… Есть красные тона торжественные и красные, которые убивают… Художник, умеющий извлекать пользу из этих свойств, подобен дирижеру…" — Леон Бакст. И о Баксте заговорили как о выдающемся колористе. И впервые он, театральный художник, получает возможность полностью сохранять эскизы, сделанные им для театральных постановок, в своей собственности (раньше они переходили в собственность дирекции театров). По материалам газеты "Гродненская правда", проект "Возвращение имён" (https://grodnonews.by, выпуск 13 июня 2013 года): "Эскизы к постановке "Шахерезады" были выставлены в музее декоративных искусств в Лувре и в первый же день распроданы. Модной стала мебель в восточном стиле, ковры, цветные подушки. Великосветские красавицы, одурманенные Востоком, хотели одеваться по-новому и напрямую обращались к Баксту с просьбой о создании гардероба. Мечтали видеть его в числе модельеров и парижские модные дома". <...> "Художник всерьез занялся созданием моделей одежды, головных уборов и обуви. Заказы сыпались на Бакста как от француженок, так и от русских знатных особ. Великая княгиня Елена Владимировна (внучка Александра II), красавицы сестры Елена Олив и княгиня Наталья Горчакова выписывали туалеты по рисункам Бакста из престижных парижских домов моды "Пуаре" и "Уорт".
В 1914 в Петербурге состоялось несколько балов, оформление которых доверили Баксту. Пожалуй, самым знаменитым стал бал цветных париков у графини Шуваловой, для которого из Ниццы был доставлен вагон цветов. Художник поставил условие светским львицам: их парики должны быть выдержаны в одном тоне с цветом платья".
"Самые смелые представительницы женского пола, без оглядки следовавшие тренду "а ля Бакст", нередко вызывали улыбку на устах окружающих. Впрочем, слыл большим "чудаком" и сам Лев Бакст. Ходил в желтых ботинках, галстуки в его гардеробе исчислялись сотнями. Слово "Мода" писал только с большой буквы и любил повторять, что покупка новой одежды сродни началу новой жизни".
Ниже приводится репродукция картины ученицы "ЛЕОНАРДО" на тему творчества Л.Бакста, Тугушевой Камили (14 лет, 3-й год обучения), с комментариями автора:
"На моей картине - музыкальный салон у Дебюсси в Париже. Дебюсси за роялем, художник Лев Бакст задумчиво смотрит на реализованные (впервые - фирмой, законодательницей парижской моды, а не сценическим художником!) по его эскизам костюмы, в которых танцовщики на переднем плане, флиртуя, представляют сцену из одноактного балета “Игры”. Юбка до колен на девушке - смелая находка Бакста в области моды. Вообще костюмы очень развеселили англичан на показе в Королевском театре, поскольку представляли собой что-то сборное из костюмов для тенниса, гольфа и футбола. Бросалось в глаза и несоответствие между теннисной ракеткой и большим мячом. На некоторых эскизах Бакста, как и на моей картине, вообще изображён футбольный, а не теннисный, мяч. И хотя Нижинский однажды сказал, что стремился передать красоту пластических поз во время спортивных занятий, но звезда “Русских сезонов” Сергея Дягилева, балерина Карсавина жаловалась, что приходилось “поворачивать голову в одну сторону, а руки выворачивать в другую, словно калеке от рождения”.... По словам сестры Вацлава Нижинского, он сочинял хореографию, рассматривая альбом с репродукциями Поля Гогена. Но здесь он не только танцовщик и балетмейстер, но и либреттист! Правда, по просьбе Дебюсси текст Нижинского был предоставлен в письменном виде в переложении Дягилева и Бакста. Красавина так пишет об этом: “Нижинский не обладал даром точной и ясной мысли, в ещё меньшей мере умел он найти адекватные слова для выражения своих идей”. Перед премьерой Дебюсси объяснил идею постановки в газетной заметке: “Парк, теннис, случайная встреча двух девушек и молодого человека в поисках затерявшегося мяча”. Про Нижинского он говорил так: “Этот господин [Нижинский] выделывает ногами тройные крючки, проверяет их руками, потом внезапно, полупарализованный, останавливается, запутавшись и следя за ускользающей от него музыкой. Это ужасно. Это даже в духе Далькроза, — а я считаю господина Далькроза одним из первейших врагов музыки, и вы можете представить, какой хаос может породить его метод в голове молодого дикаря, типа Нижинского"! 
|
|
В этот день 19 января 1839 года родился художник Поль Сезанн, прославивший Париж благодаря яблоку |
|
19.01.2022 11:51 |
|
В этот день,19 января в 1839 году, в тихом провинциальном Экс-ан-Провансе родился художник Поль Сезанн.
В нашей школе мы часто ставим исторические миниатюры, воссоздавая образ определённого художника и представляя конкретный случай из его жизни. В этот раз ученица младшей группы ЛЕОНАРДО, Алиса Фролкина (1-й год обучения, 6 лет), перевоплотилась в юного Поля Сезанна.
Корзина яблок в руках - отсылка к истории с Эмилем Золя, - истории заступничества, с которой началась дружба детей, - одного, ставшего в будущем знаменитейшим художником, и другого, ставшего знаменитым писателем. Но до этого ещё очень далеко. Впереди - непонимание творчества Поля Сезанна и обидные прозвища. Из вступительной статьи Т. Неклюдовой к книге Джека Линдсея “Поль Сезанн” (1969, переведена на русский в 1989):
"Исследуя документы, Дж. Линдсей пишет: "Не было ничего более смущающего, чем эти картины, в которых выдающаяся одаренность соседствовала с детской наивностью. Молодые видели в них руку гения, старики - безумные странности, завистники - только творческое бессилие. Мнения чрезвычайно разделялись, глубокие дискуссии переходили в раздраженные перепалки, были ошеломительные потрясения и преувеличенные похвалы". Как и его собратьев-импрессионистов, критики обвиняли художника в "посредственности, тщеславии, крикливости", утверждали, что "это живопись из сточной канавы" (Элимир Бурж). При жизни он был наиболее критикуемый, осуждаемый прессой и публикой и если его творения имели успех, то только потому, что вызывали гомерический хохот. Однако, уже в первые десятилетия XX века, представители нескольких важных направлений от фовизма, экспрессионизма, футуризма и кубизма до сюрреализма взирали на него как на предшественника. Как ни парадоксально, но судьба Сезанна аналогична судьбе многих его современников. После его смерти в 1906 году начался триумф попираемого всеми "отшельника из Экса" [Вот интересно: Джек Линдсей - литературовед, искусствовед, историк - почему его книги теперь не переиздаются?]
Только мама Поля Сезанна всегда верила в то, что он непременно станет знаменитым художником и поддерживала его. Джек Линдсей пишет:
"Хоть она и была малообразованна, <...> таились большая чувствительность, импульсивный и смышленый ум и живое воображение. Она интересовалась художественными журналами <...> и поддерживала своего сына в том, что, как она должна была знать, было анафемой для ее супруга. Вероятно, она сама дала Полю "Инков" (прим. - роман Ж.-Ж. Мармонтеля "Инки, или Разрушение империи Перу" (1850, первая публикация - 1777)" "Примечательно, что в самом раннем рисунке, дошедшем до нас, - на задней стороне обложки "Инков" <...> - он нарисовал густо заштрихованный торс мужчины и две изящные женские фигурки, у одной из которых было улыбающееся личико. В этом, похоже, отразился конфликт, который тяготел над всей его жизнью". "Мари (прим. - сестра Поля в письме к его сыну) добавляет: "Я помню, как мама упоминала имена Поля Рембрандта (м. б., Веронезе? - Дж. Л.) и Поля Рубенса, обращая наше внимание на сходство имен этих великих художников и твоего отца. Она должна была сознавать помыслы твоего отца, он нежно любил ее и, вне сомнения, меньше боялся ее, чем нашего отца, который хотя не был тираном, но был не способен понять кого-либо за исключением тех лиц, которые работали для того, чтобы разбогатеть". Анри Перрюшо (писатель, историк искусства, биограф) в своей книге "Сезанн" (1956; изд. "Молодая гвардия", Москва, 1966) пишет об этом так: "Г-жа Сезанн, легко предающаяся несбыточным мечтам, даже утверждает, что когда-нибудь Поль станет великим художником. За всю свою жизнь она ни разу не была в музее, не видела ни одной картины настоящего мастера; не беда! У нее есть свои неоспоримые основания так думать: зря, что ли, ее сыночка зовут Полем, как Рембрандта (прим. - она путает:)) и Рубенса." Позируя в образе юного Поля Сезанна, Алиса сидит на высоком стуле, удерживая равновесие и не шевелясь, - не то что Амбруаз Воллар, на которого однажды Сезанн, рисуя его, очень рассердился за то, что тот чуть не упал с шаткой конструкции: "Несчастный! Вы испортили позу! Вы должны держаться, как яблоко. Разве яблоко делает движения?"
В большинстве натюрмортов Поля Сезанна присутствуют яблоки. "Я хочу поразить Париж с помощью яблока!" - восклицал Поль и, безусловно, сделал это. Поль Гоген называл его "Рембрандтом яблок".
В руке у нашей модели - книга, ещё не написанный на момент нашей исторической сцены роман Эмиля Золя "Творчество". Тот самый, после выхода которого их дружбе придёт конец. |
|
|
